Солнечный луч, пробившись сквозь неплотно задернутые шторы, настойчиво щекотал веко. Я открыл глаза. Обычное утро. Умылся, механически проглотил завтрак, который мама, как всегда, приготовила с любовью, но который я воспринимал лишь как топливо для организма. Школа. Это слово уже давно вызывало во мне не предвкушение новых знаний или встреч, а глухое, тягостное чувство.

Кацураги-сенсей. Ее имя стало синонимом давления. Мое отсутствие эмоций, мой, как она выражалась, "непонятный образ мыслей", мое откровенное нежелание заводить друзей – все это стало для нее объектом пристального внимания и, увы, навязчивого "перевоспитания". Она видела во мне проблему, которую нужно решить, а я видел в ее попытках лишь очередное вторжение в мой внутренний мир, который я так тщательно оберегал.

Идя по школьной территории, я старался держаться в стороне, погруженный в свои мысли. Вчерашний разговор с сенсей до сих пор отдавался эхом в голове. Она снова настаивала на том, чтобы я "подумал" о друзьях. Я пообещал. Но, как и прежде, это обещание было лишь формальностью. Желания заводить знакомства, делиться чем-то сокровенным, открываться другим – этого не возникало. Мой мир был самодостаточен, и я не видел смысла его расширять.

Вдруг, сквозь пелену своих размышлений, я заметил знакомые лица. Савамура Сакура. Девушка из библиотеки, с которой я пересекся пару недель назад. И рядом с ней – Ишигами Кадзуки, которого она тогда привела. Они шли мне навстречу, и я, не желая привлекать к себе лишнего внимания, собирался просто пройти мимо, свернув на другую аллею.

Но они заметили меня. И, разочаровавшись,я зметил, что они направились прямо ко мне.

"Привет, Нао-кун!" – звонко произнесла Савамура, ее глаза сияли искренней радостью.

"Привет, Саватари-кун!" – добавил Ишигами, его голос был более спокойным, но тоже дружелюбным.

Я остановился, чувствуя легкое замешательство. "Привет," – ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более нейтрально.

"Нам нужно, чтобы ты поговорил с Кацураги-сенсей," – сказала Савамура, и в ее словах прозвучала какая-то особая интонация, словно она знала, что это будет для меня не самым приятным известием.

Я кивнул. Вчерашний разговор с сенсей, где я пообещал ей подумать над тем, чтобы завести друзей, отлично помнился. Но, как и было до вчерашнего дня, такого желания у меня не возникало. И вот теперь, когда Савамура и Ишигами, эти настойчивые люди, до сих пор не бросают попыток поговорить со мной, я чувствовал, что мое обещание будет подвергнуто очередному испытанию. Я знал, что Кацураги-сенсей не оставит меня в покое, пока не увидит хоть малейших признаков моего "исправления". А эти двое, похоже, стали ее невольными помощниками в этом деле.

Я почувствовал, как внутри меня поднимается знакомое чувство раздражения, смешанное с легкой тревогой. Нежелание общаться с кем-либо, тем более по настоянию сенсея, было для меня естественным состоянием. Но Савамура и Ишигами, с их открытостью и, казалось бы, безграничным терпением, становились для меня все более сложной загадкой. Почему они так упорно пытались пробиться сквозь мою броню? Что они видели во мне, что заставляло их продолжать?

"Хорошо," – произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. – "Я пойду к ней."

Савамура улыбнулась, и эта улыбка, как ни странно, не вызвала у меня отторжения. В ней не было той навязчивости, которую я ощущал от Кацураги-сенсей. Была лишь искренность, которая, впрочем, меня не особо трогала.

"Отлично! Мы пойдем с тобой, если хочешь," – предложила она, и я почувствовал, как мое внутреннее сопротивление усилилось.

"Нет, спасибо," – ответил я, – "Я справлюсь сам."

Ишигами кивнул, словно понимая мое нежелание. "Хорошо. Но если что, ты знаешь, где нас найти."

Я снова кивнул, чувствуя, как они отступают, оставляя меня наедине с моими мыслями и предстоящим разговором с сенсеем. Я знал, что она будет ждать меня в своем кабинете, с ее фирменным выражением лица, которое говорило: "Я знаю, что ты не такой, каким хочешь казаться, и я помогу тебе это исправить".

Я направился к кабинету Кацураги-сенсей, чувствуя, как каждый шаг приближает меня к неизбежному. Я не знал, что именно она хочет от меня, но одно было ясно: она не собиралась сдаваться. И, к моему удивлению, я тоже не собирался. Не потому, что хотел ей угодить, а потому, что мне было интересно, насколько далеко она готова зайти. И, возможно, где-то в глубине души, я хотел понять, почему эти двое – Савамура и Ишигами – так настойчиво пытались достучаться до меня. Может быть, в их попытках было что-то, чего я пока не мог осознать. Или, может быть, это было просто очередное проявление человеческой навязчивости, которое я должен был просто перетерпеть. Время покажет.

Я вошел в кабинет Кацураги-сенсей. Она сидела за своим столом, как всегда, с безупречной осанкой и взглядом, который, казалось, проникал сквозь стены. На ее лице играла легкая, едва заметная улыбка, которая всегда вызывала у меня ощущение, что она знает обо мне больше, чем я сам.

"Нао-кун," – произнесла она, ее голос был мягким, но в нем чувствовалась сталь. – "Я рада, что ты пришел. Савамура-сан и Ишигами-кун сказали, что ты согласился поговорить со мной."

Я кивнул, не говоря ни слова. Мое молчание было моим щитом, моим способом контролировать ситуацию.

"Ты помнишь наш вчерашний разговор?" – продолжила она, складывая руки на столе. – "Я говорила тебе о важности социальных связей, о том, как важно иметь друзей."

"Помню," – ответил я, мой голос был ровным, лишенным всяких эмоций.

"И ты обещал подумать," – она сделала паузу, внимательно глядя на меня. – "Ты думал?"

Я снова кивнул. Думал. Думал о том, как мне не хочется думать об этом. Думал о том, как мне не хочется иметь друзей. Думал о том, как мне не хочется, чтобы меня пытались изменить.

"И какие выводы ты сделал?" – ее голос стал чуть более настойчивым.

Я посмотрел на нее, пытаясь понять, чего она на самом деле хочет. Она видела во мне проблему, которую нужно решить. Я видел в ее попытках лишь очередное вторжение в мой мир.

"Я... я не вижу смысла," – наконец произнес я. – "Заводить друзей. Это не для меня."

Ее улыбка стала шире, но в ней не было ни капли тепла. Это была улыбка хищника, который загнал свою добычу в угол.

"Не для тебя?" – повторила она. – "Но почему, Нао-кун? Ты же не хочешь быть одиноким."

"Я не одинок," – возразил я. – "Я просто... предпочитаю быть один."

"Предпочитаешь?" – она наклонила голову. – "Но это не совсем так, не правда ли? Ты ведь не отталкиваешь людей намеренно. Ты просто... не знаешь, как иначе."

Ее слова задели меня. Она видела меня насквозь, и это было неприятно.

"Я знаю, как иначе," – сказал я, чувствуя, как внутри меня поднимается волна раздражения. – "Я просто не хочу."

"Но почему?" – она снова задала этот вопрос, который, казалось, был ее любимым. – "Что тебя останавливает? Страх? Неуверенность?"

"Ничего," – ответил я. – "Просто не хочу."

"Нао-кун," – ее голос стал серьезнее. – "Я вижу в тебе потенциал. Ты умный, наблюдательный. Но ты закрываешься от мира. И это мешает тебе развиваться."

"Я развиваюсь так, как считаю нужным," – парировал я.

"Но ты не видишь всей картины," – она встала и подошла к окну. – "Мир состоит из отношений. Из связей. Без них ты будешь всегда чувствовать себя неполноценным."

"Я не чувствую себя неполноценным," – сказал я, чувствуя, как мое терпение истощается.

"Ты просто не знаешь, каково это – быть частью чего-то большего," – она повернулась ко мне. – "Попробуй, Нао-кун. Попробуй открыться. Попробуй поговорить с Савамурой-сан и Ишигами-куном. Они хорошие ребята. Они не причинят тебе вреда."

Я смотрел на нее, чувствуя себя загнанным в угол. Я знал, что она не отступит. И я знал, что она будет продолжать давить, пока не добьется своего.

"Я... я подумаю," –

"Я... я подумаю," – произнес я, и это было единственное, что я мог сказать в данный момент. Слова "я подумаю" были моим универсальным ответом на все, что мне не хотелось делать, но что я не мог прямо отвергнуть. Это было моим способом отсрочить неизбежное, выиграть время, которое, как я знал, все равно не принесет мне никакого желания.

Кацураги-сенсей кивнула, и в ее глазах мелькнул огонек удовлетворения. Она, видимо, восприняла это как маленькую победу. "Хорошо, Нао-кун. Я рада, что ты готов хотя бы об этом подумать. Помни, я всегда здесь, если тебе понадобится помощь или совет."

Я молча кивнул, чувствуя, как напряжение немного спадает. Я встал, готовый покинуть этот кабинет, который всегда казался мне ловушкой. "Спасибо, сенсей," – сказал я, и это было единственное искреннее слово, которое я произнес за весь разговор.

Выйдя из кабинета, я почувствовал облегчение. Но оно было недолгим. На школьном дворе меня уже ждали Савамура и Ишигами. Они подошли ко мне с вопросительными взглядами.

"Ну как?" – спросила Савамура, ее голос был полон ожидания.

Я пожал плечами. "Она хочет, чтобы я подумал о друзьях."

Ишигами кивнул. "Мы так и думали. Кацураги-сенсей очень настойчива в этом вопросе."

"Да," – согласился я. – "Она считает, что я должен больше общаться."

Савамура улыбнулась. "Ну, это же хорошо! Мы ведь тоже хотим с тобой общаться."

Я посмотрел на нее, пытаясь понять, почему она так уверена в этом. "Но я не хочу," – сказал я прямо. – "Я не вижу в этом смысла."

На ее лице появилось легкое недоумение, но она не отступила. "Но почему? Тебе ведь не нравится быть одному, правда?"

"Мне нравится быть одному," – повторил я, чувствуя, как снова начинаю раздражаться. – "Я просто не понимаю, зачем мне нужны друзья. Они только отнимают время и силы."

Ишигами посмотрел на меня с пониманием. "Я понимаю, что это может казаться так. Но, возможно, ты просто еще не встретил тех людей, с которыми тебе было бы интересно. Или ты просто не знаешь, как начать."

"Я знаю, как начать," – возразил я. – "Я просто не хочу."

Савамура подошла ближе. "Нао-кун, мы не хотим тебя заставлять. Но мы хотим, чтобы ты попробовал. Попробуй провести с нами время. Поговорить. Может быть, тебе понравится."

Я смотрел на них, на их искренние лица, на их настойчивость. Это было странно. Обычно люди быстро отступали, когда я показывал им свое нежелание. Но эти двое... они были другими.

"Я... я подумаю," – сказал я, и снова это проклятое "подумаю".

Савамура улыбнулась. "Отлично! Тогда мы будем ждать твоего решения."

Они отошли, оставив меня одного. Я смотрел им вслед, чувствуя странную смесь раздражения и... чего-то еще. Чего-то, что я не мог определить. Может быть, это было любопытство. Любопытство к этим людям, которые так упорно пытались пробиться сквозь мою броню. Или, может быть, это было просто желание понять, почему они так стараются.

Я знал, что Кацураги-сенсей не оставит меня в покое. И я знал, что Савамура и Ишигами тоже не сдадутся. Мне предстояло еще много "подумать". И, возможно, в этом процессе "подумывания" я действительно что-то для себя открою. Или, по крайней мере, пойму, почему эти двое так настойчиво пытались достучаться до меня. А пока... пока я просто шел дальше, погруженный в свои мысли, и впереди меня ждал еще один день в школе. День, который, как я чувствовал, будет полон неожиданностей.

Кацураги-сенсей продолжала давить, видя во мне проблему, а я лишь оттягивал неизбежное обещанием "подумать". Савамура и Ишигами, несмотря на мое явное нежелание, не оставляли попыток подружиться, вызывая во мне смесь раздражения и странного любопытства. Я не понимал их настойчивости, но их искренность заставляла меня сомневаться в собственной правоте. Возможно, в их попытках было что-то, чего я пока не мог осознать. Впереди меня ждал еще один день, полный "размышлений" и неожиданных встреч.